Я с тобой. Для тебя. Ты мой

[eva555nn]

Я с тобой. Для тебя. Ты мой
Рассказ на Фикбуке
Автор: eva-satis
Беты: Кошарик
Фэндом: ориджиналы
Персонажи: Никита / Миль
Рейтинг: NC-17
Жанры: слэш, романтика, юмор, флафф, повседневность, POV
Предупреждения: нецензурная лексика
Размер: мини
Кол-во частей: 2
Статус: закончен
Описание: Я люблю его, любого. Его взъерошенные лохмы с утра, сонную и помятую мордашку. Его горящие азартом глаза и нервные жесты, когда он увлечен очередной затеей. Его закушенную губку и отрешенный взгляд, когда он замирает у холста, погрузившись в свой мир. Его крепкие руки, прижимающие к себе, жадный рот и горячий язык, когда он не может оторваться от меня… Его стоны и крики, как песня, когда он мечется, распаленный и раскрытый, весь для меня… И я знаю, что отдам всего себя, лишь бы он был счастлив.
Посвящение: В подарок для Key.Love ) С Днем Варенья, командирша моя!!
Публикация на других ресурсах: Спросите, я не жадная.
Примечания автора: Вы хотели продолжение истории про Миля и Никиту? Так получите, нетерпеливые!!!
Кстати, рассказик мне Никита нашептал!

Я для тебя

Бежевые стены, светло-коричневый палас на полу, однотипные репродукции картин на стенах, кровать, стол, стул, кресло, журнальный столик – стандартный гостиничный номер. Сколько было их – не счесть… где-то лучше, как сейчас, где-то похуже… Надоело… До чего же хочется домой, к родному своему… Слишком много сил вытягивают эти поездки, а удовольствия никакого…
Грохнула дверь, заставив невольно вздрогнуть, немного отвлечься…
- …Нет! Ты только послушай, Никит!! – рыжим вихрем Катенька влетела в гостиничный номер, по-свойски уселась на столе, закинув ногу на ногу, и начала просвещение: – «Amazon собирается создать официальный рынок того, что называется «подержанные электронные объекты» – книги, аудиокниги, музыка и фильмы – так же, как сейчас продаются бумажные книжки, CD и DVD. То есть, покупаете вы книжку для Kindle, а затем можете продать ее кому-то еще. При этом соль в том, что вы не можете купить один раз, условно, «50 оттенков серого», и затем продавать «подержанную» копию бесконечное количество раз, подрывая бизнес издательства и книготорговых компаний: продажа означает исчезновение вашей копии из вашей электронной библиотеки – из компьютера, ридера, телефона (если только вы не умудрились скопировать ее – что возможно, конечно). Но теоретически, во всяком случае, вы отказываетесь от прав на ранее приобретенный цифровой контент. Существует некое предельное количество загрузок и движений файла – и когда оно достигнуто, «продавать» контент становится невозможно»…
- Ты где это вычитала? – поморщился я, потягиваясь в кресле, отодвигая ноут.
- Вот! – просвещенная барышня ткнула наманикюренным пальчиком в обозреватель.
- Ты дату смотрела? Эта идейка стара, как мир.
- Свежее обозрение! – потрясла журналом.
- Кать, ну, что ты завелась, – забрал журнал из рук девушки. – Эту фишку уже пытались разработать Lexlink, но дело заглохло из-за того, что они не смогли договориться о правах с издателями. Тогда, правда, предполагалось, что «использованные» книги можно продавать не за деньги, а в обмен на возможность загружать новые книги. Если Amazon справились и решили задачку – флаг им в руки. Тебе-то что с того?
- Никит, ну, ты и зануда! Интересно же!
- Рад за тебя, деточка!
Катя, пофыркав, продолжала увлеченно вещать о новых тенденциях, я лишь отстраненно кивал и поддакивал. Несравненная Катерина, работавшая у меня секретарем, о которой мечтали все гетеросексуальные самцы, посещавшие мой скромный офис, закончила-таки свой финфак с отличными результатами, о чем гордо свидетельствовали красные корочки диплома. Отпускать на сторону бесценного сотрудника, уже много лет являющимся фактически лицом компании, я не собирался, так что пришлось предложить обворожительному гению несколько интересных перспектив, чтобы в её чудную головку даже мысли не закралось покинуть родную контору. Катеньке по душе пришлась аналитика и PR. Не сомневаясь ни секунды, позволил ей работать в моем PR-отделе, и она с энтузиазмом принялась изучать новые перспективы. Рыжая головка соображает изумительно, и я о своем решении ни разу не пожалел, разве что порой приходится сдерживать её напор и напоминать о необходимости отдыхать.
Негромко прожужжал телефон, сообщая о новой смс-ке. Глянул краем глаза на экран. Миль… Как вовремя… Не удержался, не смог скрыть довольной улыбки.
- А ну-ка! – Катька живенько выхватила телефон. – Дай гляну, о чем ты там с женушкой шепчешься!
- Катька! Немедленно отдай! – попытался выхватить телефон из рук сотрудницы, со смехом уворачивающейся.
- Да погоди ты! Та-а-к… Люблю-целую… это не интересно… Ага! Ты смотри! Он прилюдно сознается, что идет тебе изменять!!!
- Да где же?! – сделал еще одну попытку выхватить телефон.
- Да прямо здесь! Слушай: «Пойду в клуб, утоплюсь с горя в стакане».
- Ну, и где тут измена?
- Тю-ю… Ты что, сердечного своего не знаешь?
- Знаю! – выхватил-таки телефон. – Катерина… – грозно прищурился. – Вам не знакомо понятие «частная собственность»?
- Ага! А еще «неприкосновенный запас»! – лучезарно улыбнулась эта шельма. – Ладно! – стукнула легонько по плечу свернутым в трубку журналом. – Читай свой любовный роман! Вон, как мордаха засияла! – она соскочила со стола. – Все, я уехала. Буду освещать путь неблагодарным аборигенам.
- Не забывай, ужин с Юрашевым в семь.
- О-о-о-о! Ты еще помнишь про работу? Молодец! Мой шеф – образчик выдержки и спокойствия, браво! – рассмеялась она. – А я пойду обозревать достопримечательности. Рашид Амирбекович был столь любезен, что согласился сопровождать меня. Казань – красивый город, так что не сиди сиднем, сувенирчик Мильке купи. Чао! – махнула рукой, выходя из номера. Следом заглянул Артем, только чудом не столкнувшись с Катей в дверях.
- Никит, держи, – протянул мне папку. – Предварительный вариант, я учел все пожелания Юрашева, но и нас не обделил. Вопрос оплаты остается открытым, аванс в пятьдесят процентов - просто грабеж. Я бы больше десяти не дал.
- Хорошо, спасибо, Артем.
- Да! – он кивнул. – И еще, неплохо было бы обговорить транспорт, они до сих пор надеются, что он за нами остается. Но они доставку практикуют, так что не отвертятся.
- Хорошо, я посмотрю, оставь.
- К тому же, что-то неясно со сроками. В их варианте слишком туманно, я настаиваю на фиксированных сроках, а не то останемся без оборудования. И санкции за нарушение договора указать.
- Ты чего на них так взъелся?
- Слухи нехорошие, – Артем поморщился. – Хочу подстраховаться.
- Ладно. Иди, отдыхай. У нас еще два дня, все успеем.
- Мне на ужине присутствовать?
- Думаю, Катеньки хватит. Ты лучше жену развлекай. В аквапарк сходите. Давай, до завтра, – пожал ему руку.
- До завтра! – вышел он за дверь.
Я облегченно выдохнул, вытянул ноги. Покрутил в руках телефон. Смс-ка от Миля ждала меня. Что же, глянем.
Хороший мой в своем репертуаре:
«На кого ж ты меня покинул, душа моя! Одинокого, позабытого((( Пойду вот и найду ответ на дне стакана… Буду пить, плясать и плакать! Твои губы вспоминать!»
- Поэт, блин… – усмехнулся я, набивая ответ:
«Мальчик мой, не утопи столицу! И сильно не буянь! А не то приеду и по попе нашлепаю!»
Отложив телефон в сторону, вернулся к договору. Через минуту вновь отвлекся на смс-ку.
«Да как ты можешь! Как ты можешь! Наобещал и свалил!!! У меня же попа от предвкушения поджалась, а тебя еще ждать и ждать!!! И как мне с такой поджатой ходить??! Ты прикинь, как это со стороны смотреться будет!!! Короче, раз в стакане топиться нельзя, пойду с горя прыгну… Точно!! С Мишкой с парашютом прыгну!!»
У меня чуть телефон из рук выпал, когда последние строки прочитал. Пришлось сосредоточиться, чтобы тут же немедленно не набрать его и начать отговаривать от очередной глупости. Скрипнув зубами, набрал в ответ:
«Удачи, попрыгун!!! Тогда с тебя видео шикарного полета! Буду на твою глупую вопящую мордашку любоваться!!»
Не прошло и минуты, как телефон жукнул снова:
«Гад ты, Никита! Нет, чтоб поотговаривать меня! Ладно. Тогда будет тебе смешная фотка. Люблю тебя и скучаю! Не шали сильно! А то я тебя сам отшлепаю!»
Руки сами писали ответ:
«Не буду шалить. Тебя подожду. Вместе пошалим, любимый :-)»
Нетерпеливый ответ:
«Хочу-хочу-хочу!!!! ЩАС же! Не доживу до встречи ((»
Усмехнувшись, прижал кулак с зажатым телефоном ко лбу. Добрался-таки и до самолета… Михаил Батькович, засранец, мог бы и подольше не вылезать со своим парашютом… Хоть и знаю, что Михаил - опытный инструктор, но все равно переживать буду…
Как бы мне не хотелось оградить Миля от подобных глупостей, не стану. Никогда он не был птичкой в клетке. Он - прежде всего, парень, мой любимый мальчишка, сумасбродный и гордый, рассеянный и увлекающийся, озорной и насмешливый. Пусть прыгает с парашютом, гоняет на машине, отрывается в клубах и дерется. Пусть. Всей душой хочу присоединиться к нему – увы, бизнес не оставляет ни минутки свободного времени. К моему глубочайшему сожалению, лишь пару раз в месяц я могу вырваться с ним и разделить его очередное приключение. Но это такое счастье: видеть, как от радости горят его глаза, довольная улыбка не сходит с лица, как он кричит от восторга… И делить с ним каждую минутку, каждый день, каждую ночь…
Я вижу, знаю, что наша разница в десять с лишним лет слишком существенна, чтобы отбросить её за ненадобностью. Но Миль совершенно не обращает на это внимания, а я готов подарить этому непосредственному демоненку весь мир, чтобы он и дальше радовался жизни так, как умеет только он.
На мое счастье, не иначе, Миль не требует невозможного, довольствуясь тем, что имеет. Если бы он захотел, Артур, фотограф, сделал бы из него звезду, Милькиного шарма и заразительной энергетики хватит с лихвой, чтобы покорить этот мир. Если бы только пожелал – уехал бы учиться в Дрезден, как приглашали, ведь последний проект Миля, отправленный Ташем на европейский конкурс, занял первое место, о Максимилиане Аверине заговорили, как о новом даровании.
Однако вместо покорения мира мой безобразник увлёкся паркуром и чуть не свернул свою дивную шейку. Как у меня руки чесались, чтобы завершить начатое им и шейку его все же свернуть – не передать. Еле-еле успокоился. Ведь все понимаю, не дурак… Не держать же его дома… Да, было время, когда и я довольствовался пивом в парке и курицей гриль из пакета, но теперь другое время, и я другой. Повзрослел, перестал делать глупости… Но разве я вправе препятствовать Милю в его стремлении делать его личные глупости? Пусть делает… А я прослежу, чтобы у этих самых глупостей не было печальных последствий.
Но и от меня принимать подарки ему гордость не позволяет. Я хотел на день рождения подарить ему гоночный байк, но он отказался, четко аргументировав отказ – никаких существенных подарков, стоимость которых превосходит его возможности. Правда, от нового мольберта он не смог отказаться.
Если честно, я не знаю, как буду жить, если вдруг мой бесенок меня бросит… Не хочу о том думать. Но порой трусливые мысли так и мелькают. Что будет через год? Через два? Через десять? Не наскучит ли Максимилиану со мной? Ведь он – как искрящийся фонтан, а я – спокойная заводь. Такие разные, но такие похожие.
Одно могу сказать со стопроцентной уверенностью – я люблю Миля любого. Его взъерошенные лохмы с утра, сонную и помятую мордашку. Его горящие азартом глаза и нервные жесты, когда он увлечен очередной затеей. Его закушенную губку и отрешенный взгляд, когда он замирает у холста, погрузившись в свой мир. Его крепкие руки, прижимающие к себе, жадный рот и горячий язык, когда он не может оторваться от меня… Его стоны и крики, как песня, когда он мечется, распаленный и раскрытый, весь для меня… И я знаю, что отдам всего себя, лишь бы он был счастлив.

***
Суматошная командировка благополучно завершена. Не без помощи Катеньки, заполучившей в свои сети очередного воздыхателя, я смог заключить контракт с Юрашевым на поставку новых печатных станков на моих условиях, а это означало, что мы наконец-то перестанем зависеть от услуг типографий. Даже смогли закончить пораньше. Артем с Лерой остались на выходные в Казани, а мы с Екатериной возвращались домой.
Мы подъезжали уже к столице, а я все никак не мог дозвониться до Миля. Не иначе, опять телефон потерял, раззява. Так и не получилось предупредить, что на день раньше возвращаюсь. Ладно, очень надеюсь, что никакой капитальный сюрприз меня не ждет.
Подбросив Катеньку до метро, поспешил домой.

Сюрприза не было. Как и Миля. Зато нашелся его телефон - ядовито-зеленое чудовище, сиротливо валяющееся на полу. Похмыкав, отправился на поиски его владельца.
Где его носит в одиннадцать ночи – не представлял. Разве что…
- Таш, привет! – набрал друга, вновь спускаясь к машине.
- Привет, работяга.
- Ничего, что так поздно?
- Да не, мы решили размяться как следует, так что тебе повезло, я только из клуба вышел покурить, иначе бы не услышал. Нормально скатал?
- Нормально. Уговорили гражданина, склонили к выполнению договорных обязательств.
- Вот и славно! Это надо отметить! Кати сюда! Да и за шалуном своим приглядишь, а то кажись, опять в отрыв ушел.
Миль с ними? Вот и славно…
- С чего бы это? – поинтересовался, заводя двигатель, выруливая на ночную улицу.
- Так Федька с занозой своей с югов вернулись.
- Вот же, бля…
- Верно подмечено. Так что сам понимаешь, что он с Валькой вскорости творить начнет.
- Вовремя вернулся.
- Ну, так, наверное, чутье не пропьешь! – хохотнул Таш. – Дуй сюда, мы у Аркаши твоего зависаем.
- Лечу уже.
- Не наебнись только, летун.
- Не дождешься!

Через двадцать минут я подъезжал к «Грезам». Таш сотоварищи нашлись на втором этаже на своих любимых диванчиках.
- Привет! – протянул руку.
- Привет!
Я оглядел – вся честная компания в сборе, вот только счастья моего не хватает.
- А где Миля потеряли?
- В сортир мы не нанимались его водить. Вот ты, Никитушка, можешь пройти, пипиську ему помочь подержать, вдруг бедолажка не справится! – съязвил белобрысый монстр по имени Валечка. И как только его Федор терпит? Хотя, может, оттого они вместе? Федька - горячее сердце и Валентин - холодная голова.
Кивнув парням, отправился за чертенком своим. Ой, чую, что надо его ловить уже. За столом-то развеселые все, что же с Милем делается?
Миля Батьковича в месте отдохновения не обнаружилось.
Как, впрочем, и в зале, и на танцполе, и на улице… Как сквозь землю провалился. Меня эта ситуация начинала серьезно напрягать. Приключения на свою замечательную попку он находит только так, опыт имеет огромный. В конце-концов принял решение дождаться его за столом вместе со всеми. Сильно надеюсь, что он не свалил куда-нибудь… С него станется…
В зале веселье шло полным ходом, парни неспешно заливались алкоголем, Дар унесся покорять танцпол, Федька с Валей, наплевав на всех, целовались, развалившись на диване. Таш показывал Алексу что-то на Ipad-е.
При мысли о том, что благоверный мой опять свалил искать приключения на задницу, кровь просто закипала. Самыми невинными были мечты о том, как я этого мелкого паршивца отшлепаю. Вот, что за человек, а? Почему другие, когда перепьют, тихонько себе спят в сторонке и носиком, который курносиком, сопят?? Так нет же! Моему герою, чуть только градус перешагнет определенный порог, жизненно необходимо всеобщее обожание и внимание! А мне что остается? Либо отпустить его танцевать на сцене до потери сознания, или же отттрахать так, чтобы стоять не мог.
У бара раздались крики, звук бьющейся посуды. Я дернулся туда: так и есть, Максимилин в полной красе. Вариант номер три в действии. «Подраться от души» называется.
- Я те дам - красотка! Козел! Я те руки поотрываю, рукосуй крапчатый! – вопил Миль и лупил какого-то парня. Охрана пробиралась к месту происшествия, раздвигая танцующих и любопытствующих. Заберут, как пить дать, родного моего, и будет куковать цыпленок мой в отделении.
Пришлось пробираться к драчуну, расталкивая любопытный народ.
И вовремя успел. Миль как раз замахивался для очередного удара, так что я, недолго думая, перехватил за руку, резко развернул к себе. Миль, видимо, приготовившись ударить от души, по инерции заехал мне кулаком в плечо. И замер. Глазенки мутные распахнул, челюсть на полу. Картина «Не ждали». Стоим, смотрим друг на друга. Молчим.
Родной мой глазками полупал, рот закрыл, голову набок склонил, глаза потер, еще головой потряс. В довершение всего руками перед собой поводил, будто дым разгонял.
- Допился… – постановил трезвенник мой, развернулся, едва не упав, и потопал, пошатываясь, обратно к столику на втором этаже. Я, убедившись, что избитый им парень встал на ноги, и охрана потеряла к ним интерес, отправился следом.
Поскольку хороший мой передвигался со значительным креном, нагнать его труда не составило.
На подходах к цели силы его покинули, но упорный храбрец доблестно залез на второй этаж на четвереньках. Я же уже еле сдерживал смех. В любой другой ситуации это было бы возбуждающе - то, как он умудрялся задницу отклячивать, но пьяный лепет и спотыкания на каждой ступеньке заставляли держаться за живот.
Наконец-то мой герой взял эту гору, на карачках же подполз к столу. Не глядя, нашарил чашку. Заглянул туда одним глазом. Что-то буркнул одобрительное, в два глотка выдул чужой кофе и с наглой мордой залез на диван, не обращая внимания на вытягивающиеся лица Вали и Феди, по которым он доблестно полз. Я стоял у стола и пытался не заржать. Наконец мой герой залез на диван полностью, поворочался на друзьях, похныкал что-то невразумительное и в два присеста скинул охуевших товарищей на пол, после растягиваясь с довольной харей по дивану. Я не выдержал и засмеялся.
- Твою мать, Никита! Забери отсюда свою пьянчужку! Совсем блондинка от рук отбился! – бушевал Валентин, поднимаясь с пола, отряхивая светлые брючки. Таш ржал на соседнем диване, упав на Дара.
- Не кипятись, – миролюбиво выставил руки. – Сейчас заберу гуляку домой.
- Где он нашелся-то? – поинтересовался Федя, удерживая Валю за талию.
- Внизу.
- Уже подраться успел? – Алекс, благополучно сидящий на соседнем диванчике, показал на его ободранную скулу.
- Дурное дело нехитрое… – плечами пожал. – Ты что, Миля не знаешь? Я ещё вовремя успел, как раз братцы из охраны начали интересоваться дракой. Так бы искали путешественника в отделении.
- Здездец наш!!! - рассмеялся звонко Дар, прижимаясь к Ташу.
- Ладно, бывайте! – я на прощание чокнулся с ними стаканом с соком и загрузил на плечо ценную ношу, посапывающую с абсолютно чистой совестью. Опять дома её позабыл, не иначе.

Вот одна из непостижимостей: от клуба до дома по ночным улицам - полчаса на машине. В компании подвыпившего Миля – в два раза дольше.
И сейчас хороший мой, вроде как, спокойно посапывает на переднем сидении, но что будет дальше?
Минут через десять он попытался перевернуться на живот. Учитывая, что он сидел, как и положено, на сидении, пристегнутый, его маневры кончились тем, что он залез коленями на сидение, грудью о спинку оперся, руки на спинку сидения сложил, головенку на них устроил и задницу оттопырил. И все это он провернул, будучи так же пристегнутым к сидению.
Еще через минут пять он заелозил, попытался сползти на пол. Глядя на его мучения, отстегнул горемычного, обратно помог развернуться. Но ему не сиделось. Поерзав еще, он привстал, потер глаза, ссадину на скуле, зарылся руками в волосы.
- Никит? – сонно улыбнулся он. – Ники-и-и-ита… – выдохнул, залезая мне на колени. Просто счастье, что я притормозил на светофоре.
- Миль, ну, ты чего… Потерпи до дома, уже почти приехали.
- Ники-и-ита-а-а… – прошелестел над ухом, руками за шею цепляясь. – Зде-ес-с-сь… Хорошо…
- Конечно, хорошо, – зарылся лицом в волосы. Отстранился, чихнул. Мда, куревом ужасно пропахли, только душ и спасет. – Миль, сядь обратно, – попытался его отодрать. Неудачно, как и ожидалось…
- Ники-и-ит… – прошелся губами по уху, лизнул. У меня внутри закручивался узел. Вот, что он творит?Стоим на трассе, перед зеленым уже светофором, а я двинуться с места не могу. Потянувшись, врубил аварийку, а то мало ли что…
- Ми-и-иль, успокойся, хороший мой.
- М-м-м… – замотал он головой, следом ставя засос на шее. Надеюсь, мне завтра не придется перед ним объясняться, откуда у меня такое чудо на шее? Неугомонный залез на меня окончательно, целует лицо, губы, довольный сверх меры. Изогнулся, втиснулся между мной и рулем. – Хочу… – жаркий шепот в ухо. – Хочу… – лизнул влажно. Причмокнул. – Хочу-у-у… – шепнул еще, и… засопел сонно, распластавшись по мне.
Вот и все. Приехали. Отрубился на подступах к телу…
Аккуратно сгрузив засоню на сиденье, поскрипел зубами, вставший член в штанах поправил, чтоб ширинка не сильно давила, продолжил путь.


Ты для меня

На часах высветилось два ночи, когда показался родной подъезд. Домой заносил хорошего своего на руках. Укачало Миля нешуточно. Интересно, что такого он выпил, чтобы за час дойти до состояния нестояния? Остальные-то только начали веселье… А тут отрубился на полуслове. Миль обычно, как выпьет, только к утру угомониться может.
Он не проснулся, когда я его аккуратно раздевал.
В ванной так и спал сном праведника. Помывочные процедуры пришлось опять проводить без участия засони. Тушка его признаков жизни не подавала. Он даже не проснулся, пока я его намывал. Побрил мордашку, стараясь ссадину не потревожить, намыл волосы, спинку потер, попку как следует отмыл. Не утерпел, внутрь скользнул, там его огладил, по простате мягко прошелся. Вот только спит мой хомячок, посапывает мирно. Развалился в воде и дрыхнет. Даже не шевельнулся на мои приставания.
После ванной укутал чистенького Миля в полотенце, на кровать отнес, намазал синяки и ссадину на лице мазью, пошел сам принимать ванну. Надо как-нибудь успокоиться… Все же, не могу на него спокойно реагировать, слишком соскучился… А он спит себе…
Вот, как на него злиться? Да никак! Наверняка, как проснется, поведает душещипательную повесть о причинах своего пьянства, он у меня товарищ идейный, за просто так не напивается. Зато такой умилительный – не передать. Одно его восхождение на Эверест, а точнее, второй этаж клуба сегодня ночью чего стоит… И жажда прекрасного, то есть меня – тоже очень ценно, вон как потянулся к прекрасному в машине…

Прохладный душ смыл усталость, немного приглушил возбуждение.
В спальне меня ждала чудесная картина. Миль скинул одеяло и развалился на животе по диагонали кровати. Я только головой покачал, в очередной раз сожалея, что не художник, как мальчик мой, и не могу запечатлеть ненаглядного красавца. Влажные волосы, гладкая кожа, круглая аппетитная попка… Он что, специально? Ведь знает, что я не могу его сонного тревожить, но душ не сильно помог, не смог вымыть яркое ощущение кожи Миля под пальцами. И сейчас лежит, попку свою замечательную выставил…
Не удержался, улегся на бок, руками по спине, по ягодицам прошелся, поясницу поцеловал, половинки в ладонях помял. Хороший мой вздохнул, попку поджал, поежился немного. Не продолжая поползновений на его попку, поцеловал в плечо, вытянулся рядом. Вот только сна ни в одном глазу. Слишком много кофе выпил, боялся за рулем заснуть, а теперь сердце бухает, и заснуть не могу, хоть и полтретьего на часах. Миль же, безобразник мой, видимо, неплохо в клубе покуролесил и теперь посапывал себе в подушку.
Так и не смог уснуть, любовался на него. Миль поерзал, руку на меня закинул, по хозяйски залез, причмокнул. Вот, что он делает? У меня на его манипуляции реакция однозначная: валить и трахать. Но спящего не хочу. Дотерплю до утра.

***
Утро началось просто замечательно. А как можно иначе, ведь разбудил меня ни кто иной, как Миль, аккуратно царапающий шею ноготочками.
- Проснулся? Не морщись! Проснулся! – он прижался ко мне, кончики чуть влажных волос огладили грудь.
- Вот, чего тебе не спится? – пробормотал я. – Сколько времени?
- Восемь уже! – воодушевленно сообщили мне. Я только застонал:
- Миль, совести у тебя нет. Я же только в три заснул!
- А почему?
Ох, сколько удивления!!!
- А потому! – наконец-то смог открыть глаза. – Одного бандита спать укладывал.
- Какого такого? – он поерзал. До чего же хорош! Очень ему моя футболка к лицу…
- А ты что, его не видел? – невольно улыбнулся, на его светящуюся мордаху глядя.
- Где?
- В зеркале, вот где!
- Ах ты! – звонко шлепнул по плечу, рассмеялся. – Но теперь я проснулся. И ты проснулся… – прошептал искушающе. – Ты все еще хочешь спать? Или уже чего другого? – положил руку на пах, пробежался пальчиками вверх, вниз. У меня от предвкушения живот напрягся, и член заметно оживился. – Да-а-а, теперь вижу… – протянул он, зевая напоказ. – Спать – так спать! – развалился на кровати рядом, глаза прикрыл, дышит глубоко, вроде как - уснул.
- Так ты и вправду спать собрался? – приподнялся на локте.
Он приоткрыл один глаз, улыбнулся белозубо.
- А есть варианты?
- Вариантов масса…
Навис над ним, поцеловал ключицу, следом шейку, ушко чмокнул. Миль пофыркал, чуть голову развернул, подставляясь под поцелуи. Вот только разве будет он терпеть? Нет, конечно же… Руками в меня вцепился, за волосы нетерпеливо дернул, сам в губы впился, язычком мне в рот скользнув.
- М-ма-а-аф-ф… Хорошо! – выдохнул он, отстраняясь. – Отличный вариант. Какие другие? – лукаво глянул, облизнулся.
- Сейчас посмотрим, – прошелся пальцами по его животу, футболку задирая. Огладил сосочек, чуть перекрутил, вверх еще скользнул. Миль руки задрал, я снял с него ненужную тряпку. – Так… Какие интересные варианты… – прикусил живот, напрягшийся под губами, лизнул немного, следом языком в пупочек скользнул.
- Ай! Ха-ха-ха!! – рассмеялся Миль, уворачиваясь от щекочущих губ. – Ну, хватит!
- Как скажешь! – улыбнулся, чмокнул в шею, рядом на спине улегся, руки за голову закинул. Миль лежал рядышком, тихонько похихикивая. Не утерпел, на бок развернулся, ко мне на живот влез, приподнялся, в глаза смотрит.
- Ты чего это делаешь? – наклонил он головенку.
- На тебя любуюсь.
- А-а-а… – важно покачал головой. – Ну, любуйся. А больше ты ничего не хочешь?
- А должен?
- Н-да-а-а… – фыркнул невозможный демоненок. – Говорила мне мама, не связывайся со старичком. Совсем маразм замучил? Не знаешь, что с муженьком молодым в кроватке делают? Ай-ай-ай!
- И что же делают? Кроссворды разгадывают? Или в карты на раздевание играют? – интересуюсь, а сам рукой по бедру оглаживаю. Миль не выдержал, еще больше на меня влез, напрягшимся членом о меня потерся. – О, знаю! Сказки маленьким мальчикам читают! – перехватил его за задницу, в пах свой вжимаю.
- Твою ма-а-ать… Никита, сказочник хренов! – куснул меня в подбородок. – Хочу уже!
- Чего же? – поинтересовался невинно.
- Сказку!
- Какую мой мальчик желает? – прошелся пальцами по позвоночнику, поясницу пощекотал.
- Р-р-р! Про гномов озабоченных и ненасытного Белоснежа!!!
- О-о-о!! Ты решил расширить свои познания в групповом сексе?
- Никита!!! – подскочил на мне неугомонный. Я только рассмеялся довольно, живо его на спинку опрокинул, перехватил ногу, за спину себе закинул, попку подтянул, так, чтоб члены друг дружки касались.
- Так хор-р-рошо?
Вместо ответа Миль рыкнул и полез целоваться. Горячо, требовательно, ненасытно и одновременно очень сладко и волнующе, так, что сердце заходится от нежности к невозможному созданию, обнимающему меня.
Я нехотя отстранился, прижал его к кровати, за руки перехватил.
- Ты куда-то спешишь?
- А то! – он закинул вторую ногу мне на поясницу, к себе прижимает и шипит: – Спермотоксикоз затрахал! Пиздец просто! Меня такой партнер не устраивает! Я только на Никиту своего согласен!
- Бедненький мой, – выдохнул в шею, засосал немного, полюбовался на наливающуюся метку. Лизнул за ушком, отчего хороший мой вздрогнул. – Соскучился?
- Ну, Никии-и-ит… – простонал он. – Хватит издеваться! Да! Соскучился!! А ты тут лясы точишь! Да я даже намылся с утра! Весь!
- Хм-м… И тут тоже? – пальцами ложбинку поласкал, слегка внутрь пальцами подался. Миль только задышал тяжело, губу закусив. – Да-а-а… Молодец какой… – зашептал, наклоняясь, целуя нежно. – Ждал… скучал…
- Скуча-а-а-ал… Никит, иди ко мне…
Дальше не до разговоров было, соскучился я не меньше, чем хороший мой. Четыре дня без моего мальчика, невозможного и страстного, ласкового и нежного, самого красивого демоненка…
И я целовал Миля, единственного своего, любимого, руками не успевал за губами, хотел всего его, сейчас же, немедленно, до изнеможения, до финального крика…
До чего же сладко было вновь и вновь познавать его пристрастия, его тело, до последнего кусочка кожи, собирать губами крики и стоны, ласкать взмокшую спинку, грудь, тяжело вздымающуюся, сжимать сладко поджимающуюся попку, вылизывать его всего, и снаружи, и внутри… Знаю, знаю, как хороший мой смущается, когда я ему попку целую, но через пару минут, позабыв смущение, лишь сильнее подается на пальцы и язык, открываясь все сильнее.
Вот и сейчас я ласкал своего мальчика, закинув ножки его себе на спину, целовал и сосал его член, проходился языком по сжимающейся дырочке, проникая языком внутрь. Хороший мой самый чистюля из чистюль, чему я только рад… Зато как он пахнет… Вроде, обычный гель для душа, но на нем он кажется мне амброзией…
- А-айяа-а-а… Кит-кит-кит… – прошептал хороший мой, начиная дрожать всем телом.
- Да, мой хороший… – шепнул ласково, приподнимаясь на руках над ним, целуя покрасневшие губки. – Да, все, что хочешь…
- Мой боххх… – выдохнул он, ногами вновь к себе прижимая. Я же вновь прошелся руками по бедрам, внутри огладил, оцарапал слегка. Половинки в ладонях сжал, помял немного, отчего мой хороший в спине прогнулся, застонал, бедра еще шире раздвинул. Большими пальцами проник в дырочку, чуть раздвинул, снова попку помял. – Дай… – шёпотом потребовал командир мой. – Давай же! – прикрикнул, закидывая руки за голову, за подушки цепляясь.
- Сейчас, хороший мой… – ухмыльнулся, не спеша входя в него. Миль застонал и попытался сам сильнее насадиться, но я его придержал, продолжая плавно двигаться в нем. Нам торопиться некуда…
- Ки-и-и-ит… Мучи-и-итель… – прошептал он, облизываясь. И тут же вновь скомандовал: – Давай же… ДАВАЙ!!!
- Не спеши! – шлепнул по славной попке. Выпрямился, встал на колени, Миля за попку приподнял, так, чтобы он теперь только на лопатки опирался, и продолжил двигаться. Теперь уже более сильно и глубоко, так, как он любит, резче, быстрее. Хороший мой мальчик стонал и метался, руками за подушки цепляясь, выгибался в спине, скрестив ноги у меня на талии. Вот он уже дрожит, нетерпеливый мой, покрикивает на каждое проникновение, дышит часто-часто.
- Да-та-та-та-та… Еще… Еще…
- Куда же ты, – коварно ухмыльнулся я, отстраняясь, укладывая его на кровать.
- Никита! – возмущенно прикрикнул он, руками на себя опрокинул, ногами вновь обхватил.
- Не так быстро… – куснул легонько за шею.
- Х-хочу… быстро… – прошептал он, выдыхая слова, сверкая глазами.
- Не-а… – покачал я головой, руки его заводя за голову, придерживая одной своей рукой. Миль поелозил, губы покусал, но руки не стремился освободить. – Поиграем? – вновь проник в разгоряченное тело, начиная двигаться медленно и глубоко. Миль не отпускал мой взгляд, судорожно выдыхая. Вот капелька пота скатилась с виска, хороший мой не сдержал стон, откидываясь назад, задрожав всем телом. – Да-а-а… так, только так… – я склонился, целуя в приоткрытый рот, проникая языком, начиная ласкать припухшие губки, посасывать язычок, не прекращая мерно двигаться. Вперед-назад, вперед-назад, медленно, четко, глубоко… Я взмок нешуточно, держать себя удавалось с трудом, до грани – всего ничего… Хороший мой тоже на пределе, достаточно толчка посильнее… Стонет непрерывно, покрикивает, сам подмахивает, приближая оргазм. Под такую песню я не выдержал, двигаясь все сильнее, сбиваясь с ритма. И вот Миль напрягся, выгнулся, закричал протяжно, сжимая ногами так, что, казалось, кости трещат, затрясся всем телом и выплеснулся хороший мой, кончая долго, со звериным стоном. Я прижал к себе любимого мальчика, толкаясь в него в последний раз, и кончил с рыком, закусив за плечо, вновь помечая, что он мой, только мой, только для меня…
Постепенно остывая, мы лежали, переплетясь руками и ногами. Меня хватило только на то, чтоб член вынуть из попки любимой, но на водные процедуры сил не осталось, разве что поднапрягся и покрывало на нас накинул. Миль уснул снова, прижимаясь ко мне, по-хозяйски закинув руки, смешно посапывая. Я же лежал, перебирая взмокшие волосы, гладил по спинке, успокаивая, нежа.

***
Утро для нас все же настало, правда, далеко за полдень.
Миль, позёвывая и почесывая задницу, протопал в ванную, даже не потрудившись одеться, а мне выпала великая честь накормить труженика моего.

На завтрако-обед хороший мой явился, лишь потрудившись футболку натянуть. Опять мою. Чудилка…
- Ну, что, ненаглядный мой, как твои полеты? – поинтересовался у искателя приключений.
- Заебись!!! – восторженно начал он, глаза так и горят. – Ты прикинь, как суперски!! А я так пересрался, что Мишка меня спиртом отпаивал! Зато оборался, пока летел! Прям… – он вскочил, руки развел, закружился: – А-а-а-а!!! Я летал!!!
Плюхнулся с довольной миной обратно, потом не утерпел, ко мне пересел, голову на плечо положил.
- Мне понравилось… А давай вместе теперь прыгнем? Ты умеешь?
- Да, мальчик мой, – поцеловал его в висок, – обязательно прыгнем. Контракт подписан, могу теперь взять отпуск. Будем делать все, что твоей душеньке угодно!
- Класс! – он подпрыгнул от нетерпения. – Та-а-ак… Надо придумать… Придумал! Хочу на рафте покататься! Поедем?
- Хорошо! – не удержался, рассмеялся. До чего же его счастье заразительно… – Слуушай… – вспомнил вчерашнее, – а поведай-ка мне, что ты такого вчера загадочного пил, что тебя унесло в дали далекие.
Миль поморщился, нос почесал. Красавец невозможный, и синяк на скуле… Боец, бля…
- Ну, вроде как, «Вынос мозга», – он плечами пожал. – Прикольная штучка. Только там такие мензурки махонькие подавали, что я сразу три заказал.
Я только глаза закатил. А чего еще ожидать?
- И как, вечер удался?
- Ага. Я танцевал, танцевал… – он потянулся, – здорово было…
- А потом? – притянул его обратно под бочок.
- А потом ко мне какой-то хмырь полез, приставать начал, нес что-то про рабочую дырку и задницу классную… А еще про то, как он мою задницу трахать будет… Я разозлился. Думал, урою суку. А потом – раз, и ты передо мной стоишь. У меня мысли только о том, что допился. Так хотел тебя видеть, а тут ррраз – и стоишь… Нарисовался, хрен сотрешь! Так что решил проспаться, а то мало ли что, вот… За нашим столиком кто-то из парней кофе заказал, я вежливо попросил поделиться. Вот… Потом решил поспать, а то в голове шумело. Федька с Валей куда-то ушли, когда я на диван лег. А я хотел их попросить меня до дома довезти.
Я изо всех сил губы кусал, чтобы не заржать. До чего же невинный рассказ, только подумать! Вот, если бы не был свидетелем – мог бы и поверить!
- Слуушь… – Миль встрепенулся, вскочил, в коридор побежал. – Вот! – он шлепнул пакет на стол. – Вчера курьер тебе привез.
- Ага! – я довольно потер руки. Очень вовремя. Давно я его ждал. Нетерпеливо вскрыл пакет, достал папку с документами. Углубился в изучение. Мои юристы постарались на славу, все сделали правильно. Осталось только, чтобы Миль был не против. Хотя даже в этом случае я подпишу документы.
- Никит, а что это? – не утерпел любопытный нос.
- Миль… ты только не переживай…
- Э-э-э… Ты чего?
- Ты же знаешь, что я люблю тебя, – он напряженно кивнул. – И ты знаешь, что больше жизни я бы хотел видеть тебя своим мужем, – Миль замер. – Мне очень жаль, что в этой стране о нашей свадьбе не может и речи идти… Мы могли бы уехать в Англию, мне не составит труда перевести туда свой бизнес, но решение за тобой, Максимилиан. Твоя жизнь и друзья пока в России, и я не хочу на тебя давить переездом… – я вздохнул, собираясь с духом. – Но тем не менее, хочу, чтобы ты не переживал, что я могу тебя оставить. Это, – я положил руку на папку, – твоя гарантия. Мое завещание. Я все оставляю тебе, – он вскинулся, я поднял руку, предупреждая его гневные слова, готовые уже сорваться с языка. – Погоди, не перебивай. Пойми меня, прошу… Я хочу быть уверенным, что если со мной что-нибудь случится, ты не пропадешь. Хочу знать, что ты не будешь ни в чем нуждаться… Сможешь уехать, куда захочешь…
Я умолк. Все, главное сказано. Миль молчал тоже, на меня не глядя.
Наконец вздохнул, пересел на стул.
- Ты такой дурак… – поковырял ногтем стол. – Зачем мне все это, наследство твое… если тебя не будет… Зачем ты… – начал он кипятиться.
- Не спеши с ответом! Прошу… Я же не собираюсь прям сейчас упасть и умереть… Пойми меня… Мне это важно… Очень… Пойми, я хочу быть спокойным. Спокойным за тебя и твое будущее…
- У меня не будет будущего без тебя, – твердо посмотрел в глаза.
Я мог бы начать переубеждать его, говорить, что жизнь должна продолжаться, взять с него обещание… Не буду… Его слова – самое главное, что есть между нами…
- Я люблю тебя…
- Я тоже… И не говори никогда о смерти. Подписывай, что хочешь, но на тот свет я тебя не отпущу… Знай это… Ты мой. Только я решаю, жить тебе или умирать. И ты будешь жить. Я так хочу.
- Я верю тебе, мой хороший…
- Да, мы будем жить вечно… – серьезно покивал он. – А потом умрем старичками, обнявшись на завалинке…
Я облегченно рассмеялся.
- Мне очень нравится такая картинка.
- Ага… Завещание он составил… – бухтел он, уже успокоившись. – Грамотей какой… Пиздуй уже лучше, грамотей, за билетами! А не то что-нибудь в твоем бизнесе опять приключится, и ты смотаешься на хреныкину гору!!! А у меня каникулы! И Таш в отпуск гонит!
- И куда твоя душенька желает?
- Туда, где телефоны не ловят!
- Вот и славно! Устроим и себе праздник жизни!
- Да! На необитаемом острове! Точно!!! Давай?
- А давай! – не утерпел, встал, дурашку своего подхватил, закружил. На стол усадил, поцеловал нежно. – Точно придумал… Только ты и я…
- Ага… Никого больше не хочу… Только ты и я…
- Ми-и-иль… – я вжался в его шею, запах вдохнул. – Люблю тебя, мой бесенок…
- Мой бог, – шепнул он, – ты мой бог, знай это… Хорошо?
- Да…
Всегда «да»…